Атлантика омывает северо-восточный фасад парка, в то время как река Прегисас окружает его с юга. На западе пустыня ограничена несколькими деревнями, самой большой из которых является Санто Амаро (10 000 жителей), и она не менее изолирована: до первой асфальтированной дороги можно добраться на внедорожнике, преодолев тридцать шесть километров по песчаной, ухабистой дороге, которая становится еще труднее проходимой, когда она частично затоплена. На машине пустыня Ленсойс заслуживает своего названия.

 

С самолета она выглядит как огромное произведение ленд-арта, состоящее из белых простыней, наподобие упаковок Христо. Отсюда и термин «lençóis maranhenses», простыни Мараньяна, который используется для описания этих ложных тканей, которые кажутся сохнущими на солнце, в то время как их складки, движимые ветром, рисуют арабески, типичные для песчаных пустынь. Однако у этой пустыни есть одна особенность, которой не может похвастаться ни одна другая: под сезонным воздействием накопления дождей появляется эфемерная река из бриллиантов в виде «лагоас», лагун, то изумрудных, то кристально чистых. В этой удивительной пустыне, растянувшейся на семьдесят километров вдоль северного побережья региона Нордесте, выпадает до 1600 миллиметров осадков в год, что больше, чем в Глазго, например, в Шотландии. Эти осадки, сосредоточенные с января по июнь, постепенно трансформируют пейзаж из месяца в месяц: между каждыми дюнами глиняные углубления наполняются пресной водой. Таким образом, к концу сезона дождей можно наблюдать пейзаж, который, без сомнения, является одним из самых зрелищных в стране. Воронки могут достигать до ста метров в диаметре и нескольких метров в глубину, с такими идеальными изгибами, что они напоминают о чувственных линиях общественных зданий Бразилиа, нарисованных архитектором Оскаром Нимейером. Но это пейзаж, к которому следует относиться с осторожностью. Когда не идет дождь, температура может подниматься до сорока градусов, и в этом отражающем мире песка вам может стать тяжело. Или даже вы можете потерять голову, настолько этот пейзаж выходит за пределы понимания.

 

Райские пляжи в самой середине пустыни, пересечение Мальдив и Сахары, как это возможно? Это явление объясняется аллювием реки Парнаиба, которая разделяет штаты Мараньян и Пиауи на юге. Нанесенные к Атлантическому океану, они отталкиваются приливами в течение 10 000 лет к берегу, а затем пассатами к суше. На первом препятствии зерна скапливаются, образуя дюну. Остается только дождь, чтобы превратить глиняные промежутки в бассейны.

 

На юго-востоке парка находится Баррейриньяс, 50 000 жителей, главные ворота для 60 000 туристов, ежегодно посещающих этот дюнный заповедник. Обернутая вокруг рукава реки Прегисас, «ленивой реки», в связи с ее медленным течением, город находится в двух часах плавания от Атлантики. Здесь заканчивается асфальт. Песок проникает повсюду, заполняя улицы и сады. Дюны двигаются на двадцать метров каждый год и съедают растительность. На окраинах пустыни они уже поглотили дома (и даже аэропорт в 1979 году в городе Тутойя). В Баррейриньяс гигантская дюна растет в самом центре города, ее склон спускается прямо к реке Прегисас. На правом берегу 200 лодок и армия 4×4 ждут туристов. Для посетителей программа обычно сводится к быстрому купанию в ближайших лагунах: Лагоа Азул, Лагоа Эсмеральда или Лагоа до Пейше. Экскурсия на полдня, безусловно, незабываемая, но это не стиль Масиела Брито: слишком легко, слишком стандартно! Владелец Roots Bar в Баррейриньяс, Масиел, 29 лет, родом из Кеймаду-дус-Бритос. Когда он не занят прослушиванием регги с утра до вечера, он является одним из самых опытных гидов в пустыне. Молодой человек, способный ориентироваться до оазисов без других вспомогательных средств, полагаясь лишь на свои знания местности и природные элементы. «Дюны двигаются с ветром, но я знаю их с детства», — уверяет он. В его компании можно пересечь Ленсойс за три дня и, в сердце «первобытной зоны», испытать жизнь самодостаточных сообществ, мало затронутых современностью. Всегда пешком. В пределах парка использование моторных транспортных средств туристами строго запрещено, чтобы не нарушать дюнную экосистему. Даже жителям рекомендуется использовать свои квадроциклы только в случае медицинской необходимости. Однако нарушений много, и этот огромный район трудно контролировать.

 

Мы выходим до восхода солнца, под пристальным взглядом черных стервятников  

В устье реки Прегисас, на левом берегу, находится Атинг. Главная улица — это аллея из белого песка. Ее украшают высокие пальмы бурити, указывающие на близость воды, пара «пусад» (гостевых домов) и небольшая таверна, где подают ледяное пиво. Здесь начинается приключение, восемьдесят километров южно-северного пересечения Ленсойс. Первое разогревание, в этот поздний день: два часа хождения по пляжам морских черепах и мангровым лесам крабов, прежде чем приступить к первым дюнам на закате. Ночь пройдет в Кантоде Атинг, деревне рыбаков, где в двух пусадах подают «лучшие креветки в мире». Она будет короткой: под пристальным взглядом больших черных стервятников, отправление происходит до восхода солнца, чтобы избежать жары. «Но всегда найдутся те, кто хочет выехать поздним утром, под предлогом, что они хотят вернуться в Сан-Паулу суперзагорелыми!» — смеется Масиел. Пункт назначения — Байша Гранде, первый из двух оазисов, размечающих путь.

 

С Атлантикой за спиной пустыня теперь открывается взгляду. На уплотненном пассатами песке нужно взобраться на первую дюну с пологим склоном, затем спуститься по ее крутому склону. Прежде чем повторить операцию два, десять, сто раз. Скоро солнце начинает жечь, дыхание замирает, мышцы напрягаются, а спина сгибается под весом рюкзака. Но облегчение может появиться за каждым хребтом, когда, как мираж, возникает лагуна, где можно искупаться среди пиабинья, этих маленьких рыб, которые очень умело отшелушивают мертвую кожу.

 

Хочется остаться в этом первобытном супе, но нужно продолжать путь. Песок усеян и испещрен следами животных, оставленными совой-буракерой, броненосцем тату-пебой или лисицей. Как реликвия исчезнувшей цивилизации, между двумя дюнами появляется заброшенная нефтяная скважина. До того, как их превратили в парк в 1981 году, Ленсойс интересовали нефтяных разведчиков. Оазис Байша Гранде наконец появляется после восьми часов ходьбы без тени: семь разбросанных домов, стадо кур, коз, свиней и лошадей, и группа мужчин, занятых разделкой дикого кабана для ужина. «Я видел, как сюда приезжали люди в слезах», — смеется Дете Брито. Она и ее муж Моасир, которому за пятьдесят, привыкли принимать измотанных ходоков под навесом, где развешены гамаки. Жилище предельно скромное, даже несмотря на то, что старый телевизор транслирует развлекательные программы — можно сказать, изображения из другого мира. Дете, не теряя своей добродушия, резюмирует свою повседневную жизнь: «Мы получаем только одну помощь — от